И еще: учитывая, что длительность песен в среднем составляет две-три минуты, это означает (и чтобы понять это, вовсе необязательно слыть крупным математиком), что 2/3 фильма составляет пение. Остается примерно 35 минут на развитие сюжета и диалоги. Для полноценной ленты этого откровенно мало. Надо иметь очень большой запас прочности, чтобы предложить зрителям такое музыкальное меню. Да, песни ABBA бесподобны, и это можно повторять, как заклинание миллион раз, но все-таки зрители, отправившиеся в кино, не всегда хотят слушать только музыку, чаще всего ждут от ленты какой-никакой интриги.

Здесь же она до предельного проста. Получается, что основным козырем картины становятся неумирающие шлягеры. Однако поклонников такой музыки среди молодежи можно найти все реже. Рассчитывать на людей постарше, конечно, можно, однако опыт показывает, что в подобных ситуациях среднее поколение – не особый помощник, они скорее подождут ленту у экрана своего телевизора, чем отправятся в кино. Кассу формирует молодежь, и ее трудно сагитировать смотреть картину, содержание которой можно пересказать в двух словах. Тут и всплывают недостатки этого мюзикла: то, что возможно в театре, не всегда «покатит» на экране.

Вспомним: совсем недавно мы видели изготовленную по сходной схеме ленту. Я имею в виду «Через Вселенную» Джулии Тэймор, сконструировавшей свой фильм на основе хитов другой потрясающей группы, The Beatles. Перед выходом довольно скромной ленты мало кто ждал успеха, но он все-таки пришел. Нет, конечно, огромных сборов не последовало, но благодарный зритель у картины нашелся, хотя ее содержание тоже оригинальностью не отличалось. И теперь, возможно, удачная задумка Тэймор найдет свое пристанище на театральных подмостках.

В случае Mamma Mia! история повторяется с точностью до наоборот – мюзикл уже прошел испытание театральным успехом, и теперь все ждали взрыва от выхода киноверсии. Обе ленты эксплуатируют такое сильное человеческое чувство, как ностальгия по прошлым временам – одна по шестидесятым, другая – по семидесятым и восьмидесятым. Действительно, содержание Mamma Mia! большого значения не имеет. Юная Софи (маловыразительная Аманда Сейфрид) скоро выходит за муж за Ская (совсем никакой Доминик Купер). Дочь матери-одиночки Донны (Мэрил Стрип, как всегда, необыкновенно органична), хозяйки крошечного отеля на живописном греческом острове, Софи никогда не знала своего отца, и она решает во всем разобраться именно в день свадьбы (здесь удивительно подходит песня «У меня есть мечта»). Девушка посылает письма-приглашения на торжество трем бывшим кавалерам Донны, каждый из которых теоретически мог быть ее отцом. Адреса потенциальных отцов юная невеста нашла в дневнике матери (здесь тоже музыкальная партитура очень подходит, но ничто не может затмить «Танцующую королеву», которая повторяется в фильме не раз). В свое время Донна любила Сэма (Пирс Броснан), Гарри (Колин Ферт) и Билла (Стеллан Скарсгард). Все трое вместе прибывают на торжество, но Донна, конечно, не желает их видеть. И всем трем довольно известным актерам остается нечего играть.

А к будущей теще приезжают две ее подруги. Интересно, что играющие эти роли Джули Уолтерс и Кристина Барански совершенно по-разному смотрятся на экране – если первая во всю старается и даже порой несет на своих плечах груз юмора всей ленты, то органика второй, проявившаяся в «Чикаго», на сей раз, полностью испарилась: возможно, хорошая актриса не нашла «стержень» персонажа. А найти его, действительно, сложно, под ливнем мелодий, танцев, сказочных пейзажей. То, что точно удалось создателям картины – передать атмосферу праздника, радости. И этого факта уже немало для хорошего фильма. Для выдающегося – маловато. А то, что фильм Mamma Mia! мог «подняться» гораздо выше, у меня сомнений не вызывает.