Благодаря блестящему сценарию Криса Спарлинга «Погребенный заживо» стал большим фильмом. Захватывающая дух гонка со временем на полтора часа полностью удерживает наше внимание. И все это достигается исключительно за счет повествования – к помощи каких-либо других средств прибегать не приходится.

С технической точки зрения «Погребенный заживо» ставил перед создателями сложнейшую задачу, и ключ к ее решению был только один - Хичкок. Он показал, как снять целый фильм на лодке, находящейся в открытом море («Спасательная шлюпка»), как снять фильм практически без монтажных склеек («Веревка»). Когда все шестеренки драматургического механизма приведены в порядок и пригнаны друг к другу, следующий шаг – придумать фильм, создать кадры, последовательность которых захватит зрителя и заставит его смотреть фильм, не отвлекаясь ни на что. Повествовательная техника должна меняться по мере развития истории. Изменения же ритма и набора выразительных средств позволяют сохранить свежесть восприятия материала и держать зрителя прикованным к экрану.

У создателей было свое золотое правило: наружу и на поверхность выходить нельзя. Важнейшим доводом в пользу того, что можно с неослабевающим ни на секунду интересом следить за историей, разворачивающейся исключительно под землей, был сам сценарий. Зрителям необходимо было дать возможность прочувствовать на собственной шкуре одинокое отчаяние человека, не имеющего иного выбора, кроме как полностью довериться чистой абстракции – людям. И единственной объективной реальностью для героя становится чистый ужас его клаустрофобической прямоугольной вселенной, окружающая его грозная тьма и эфемерная связь с неизвестным внешним миром, которая является для него спасительной соломинкой.

Важно было сконцентрироваться на движении, не позволять фильму застопориться. Каждое движение героя становилось подвигом, каждая перемена позы – еще одной труднодостижимой целью, каждое решение – смелой авантюрой. Создатели погрузились в мир визуальных приемов и трюков, которые позволили бы рассказать о попытках похороненного заживо человека спасти себя не с позиций «житейской мудрости», а в соответствии с требованиями драматургии, обусловленной предложенными в фильме обстоятельствами, избегая повторений и постоянно наращивая визуальную мощь в соответствии с неумолимой логикой повествования.

Насколько необходимы были эти грубые движения ручной камеры внутри гроба? Единственное, что требовалось, – понять, как это сделать правильно. Для различных целей были сделаны семь разных гробов. Все было снято вживую, без компьютерных ухищрений – от тех кадров, где камера непостижимым образом крутится вокруг героя, до тех, где она опускается сверху на специальном кране.

«Погребенный заживо» снимался быстро, и для того, чтобы напитать фильм царившей на площадке суровой энергетикой с ее четкостью и напряженностью, от актера требовалась невероятная концентрация. Приходилось снимать длинные шестиминутные кадры без склеек – и в этих условиях Райану Рейнолдсу удалось добиться предельно органичной игры, показать целую гамму самых разных чувств и эмоций, от их зарождения до финального всплеска.